Воспользуйтесь формой поиска по сайту, чтобы найти материалы по вашей теме.
Выражение "социальное экспериментирование" появилось в первой половине XIX в. Французский социолог Огюст Конт применил его в отношении к природным нарушениям социального порядка, таким, как лавины и наводнения. Британские политэкономы Джон Стюарт Милль и Джордж Корнуэл Льюис говорили о правительственном законодательстве как "социальном эксперименте". Конт, Милль и Льюис, однако, отрицали возможность научного эксперимента с людьми. Как об этом писал Льюис, преднамеренное экспериментирование неприменимо к человеку, поскольку означало бы "разрушение его жизни, удар по его чувствам или, по крайней мере, причинение ему беспокойства и наложение ограничений".
Как объяснить такую разницу? Чему приписать бросающийся в глаза контраст между свойственной XIX в. боязнью потревожить людей и характерной для XX в. верой в манипулирование группами как залог проведения правильной политики? Конт, Милль и Льюис работали в то время, когда еще не сложился ставший привычным тройственный союз между политикой, сферой общественного благосостояния и социальными исследованиями.
В XIX в. на Западе общественные мероприятия были заботой не правительства, а главным образом местной благотворительности. В свою очередь, социальные науки были не социотехническим, а преимущественно интеллектуальным предприятием. "Исследователи общества" видели свою задачу в том, чтобы дать его интеллектуальную интерпретацию и советовать в выборе политики, а не в том, чтобы объективно тестировать действия правительства. Более того, ученых больше интересовали условия социальной гармонии, чем социотехнического прогресса. Предметом их первостепенного внимания был естественный, или нормальный социальный порядок. В этом контексте выражение "социальный эксперимент" было метафорой, заимствованной из естественных наук для описания тех событий, которые нарушают нормальное состояние дел. Метафора эта означала, что наблюдение нарушающих нормальный порядок событий может пролить свет на естественное состояние общества. При этом ни в коем случае не имелось в виду, что исследователи должны проводить такие разрушительные социальные эксперименты. Таким образом, выражение "социальное экспериментирование" не подразумевало еще никаких специальных методологических правил.
Социальное экспериментирование как методологическая процедура
Другое значение выражение "социальное экспериментирование" приобрело, когда изменились взгляды на общественное управление. В последние десятилетия XIX в. крайняя бедность и вообще несчастное положение рабочих в индустриальных странах Европы и Америки вызвали широкомасштабное движение за централизованное общественное управление. На разных уровнях управления обществом была создана администрация, ведающая планированием и внедрением нововведений. Этот поворот к доминированию бюрократии привел к укреплению отношений между управлением и социальными науками. Более того, он способствовал изменению самого типа получаемого в социальных науках знания.
Как правило, бюрократические учреждения и мероприятия финансируются из денег налогоплательщиков. Поэтому, в отличие от управленцев XIX в., авторитет которых основывался на личной скромности и такте, новая бюрократия как огня боялась обвинений в пристрастности и неэффективности. Вскоре этот страх был институционализирован. В терминологии Макса Вебера бюрократическим обществам свойственна "формальная" (в отличие от практической, теоретической или субстанциональной) рациональность. Это способ мышления, где эффективность сочетается с подчиненной правилам отчетностью. В бюрократических обществах вопрос о доверии к правительству зависит от применения безличных стандартов, процедур, фактов и цифр.
Поскольку чиновники-управленцы должны были формулировать свои решения словами безличной объективности, они все больше обращались за помощью к социальным наукам. В свою очередь ученые ухватились за эту возможность развития своей области знания. Они быстро адаптировались к новым требованиям и стали использовать знание в качестве инструмента (а не для рефлексии) стандартизированно, а не по усмотрению. Свободное размышление в социальных науках стало все более пониматься как ничем не ограниченное суждение, а последнее — связываться с пристрастностью и случайностью.
Как уже было сказано, эти изменения привели к новому пониманию социального экспериментирования. В 1917 г. американский социолог Ф. С. Чейпин опубликовал две статьи, в которых утверждал, что это выражение означает "преднамеренное вмешательство одних людей в группы других людей". Кроме того, заявлял он, социальный эксперимент должен быть научным, т. е. в нем должны варьироваться одни причины при неизменных других факторах. Чейпин, однако, признавал, что пока этого сделать не удалось. Он считал, что и в будущем вряд ли будет возможно контролировать все условия, вроде расовых различий, политических взглядов и жизненных стандартов.
