Общая характеристика гражданского права

6. (7-го вопроса в задании нет)

С первого января 1995 года введена в действие часть первая нового ГК РФ, в которую в качестве объекта регулирования была включена и предпринимательская деятельность.

В ст. 23 ГК РФ закреплено положение о гражданах как субъектах предпринимательской деятельности, а занятие ею признано элементом правоспособности граждан (ст. 18 ГК). Трудности в восприятии и применении данной нормативной модели связаны с тем, что специфическая предпринимательская деятельность выведена здесь из классической модели правосубъектности граждан. В итоге оказалось, что правоспособность гражданина возникает в момент его рождения и прекращается смертью (п. 2 ст. 17 ГК). А если учесть, что в содержание правоспособности включена и способность заниматься предпринимательской деятельностью (ст. 18), следует очевидный вывод: гражданин признается субъектом предпринимательства с момента рождения, так как именно с этого момента он признается субъектом гражданского права.

Но все дело в том, что если обычный гражданин как субъект гражданского права с рождения и до достижения 14 лет по общему положению реализует свои права через законных представителей, оставаясь стороной в возникших правоотношениях, то гражданин-предприниматель не может быть субъектом предпринимательских отношений до 14 лет и до факта государственной регистрации его в этом статусе. В силу чего он не является субъектом и гражданского права до указанного возраста и государственной регистрации. После же регистрации его предпринимательская правосубъектность возникает одномоментно. Заложив исходную противоречивую основу, законодатель не смог уйти от дальнейших несогласованных решений при регулировании правосубъектности граждан в сфере предпринимательской деятельности.

С одной стороны, в п. 1 ст. 2 ГК РФ предпринимательство признается самостоятельной и осуществляемой на свой риск деятельностью, а с другой - предпринимательской деятельностью могут заниматься граждане в возрасте от 14 до 18 лет лишь с согласия законных представителей, которые несут дополнительную ответственность за предпринимательские действия несовершеннолетних, повлекшие за собой причинение вреда другим лицам (ст. 26 ГК). Остается непонятным и то, как правосубъектность несовершеннолетнего предпринимателя может восполняться согласием на эту деятельность законного представителя, если качество и временные факторы возникновения их правосубъектности несопоставимы.

Более логично было бы в разделе о гражданах как субъектах права выделить в особую группу нормы о гражданах-предпринимателях и указать на особенности их правосубъектности, в отношении которых общие нормы действуют в части, не противоречащей им. Ведь в формировании и реализации правосубъектности граждан-предпринимателей раскрываются принципиально иные правовые закономерности, чем те, которые заключены в правоспособности и дееспособности обычных граждан.

Можно пойти и по более радикальному пути, приняв отдельный закон, в котором, исходя из конституционных положений (ст. 34, 55 Конституции РФ), общих положений ГК РФ о право дееспособности граждан, всесторонне урегулировать предпринимательскую деятельность граждан. Ведь до настоящего времени нет четкого понимания того, какую деятельность граждан включать в сферу предпринимательства, а какую признавать обычными действиями граждан по распоряжению объектами своей собственности.

До принятия нового Гражданского и Семейного кодексов Российской Федерации предмет семейного права обычно определялся как "личные и имущественные отношения, возникающие между людьми из брака, кровного родства, усыновления, принятия детей в семью на воспитание" или как "личные и производные от них имущественные отношения, возникающие между людьми из брака и принадлежности к семье. Практически все авторы считали, что семейное право представляет собой самостоятельную отрасль права, отличную от права гражданского. С принятием Гражданского и Семейного кодексов в определении предмета семейного и гражданского права произошли существенные изменения. Пересмотрено и соотношение между данными отраслями. Некоторые институты: опека, попечительство, акты гражданского состояния, - традиционно входившие в состав семейного законодательства, были перемещены в Гражданский кодекс. Изменились и теоретические подходы к исследованию предмета и метода семейного гражданского права. Возрождение в нашей стране теории частного и публичного права дало возможность анализировать эти вопросы с совершенно иных позиций.

В новом Кодексе указывается, что семейное право устанавливает условия и порядок вступления в брак, прекращения брака и признания его недействительным. В этой части определение предмета семейного права практически не изменилось.

Далее отмечается, что семейное право регулирует личные неимущественные и имущественные отношения между супругами, родителями и детьми, к которым приравниваются усыновленные и усыновители, а в случаях и в пределах, предусмотренных семейным законодательством, между другими родственниками и иными лицами. Семейное право определяет также формы и порядок устройства в семью детей, оставшихся без попечения родителей. Легко видеть, что если ранее действовавшее семейное законодательство определяло предмет семейного права столь широко, что это явно не соответствовало действительности, то в новом Семейном кодексе предпринята попытка дать ему более четкое и более узкое определение. Очевидно, что семейное право никогда не регулировало все неимущественные и все имущественные отношения, возникающие в семье между супругами, родителями и детьми, и тем более другими членами семьи. Имущественные отношения между родителями и детьми, а также другими членами семьи, в том числе и возникающие в семье, например отношения собственности, всегда регулировались нормами гражданского, а не семейного права. К семейно-правовой сфере относились лишь алиментные обязательства, существующие между этими лицами. В Семейном кодексе 1995 года определение несколько сужено. В нем по-прежнему говорится об имущественных и личных неимущественных отношениях между супругами, родителями и детьми и без всякого ограничения. Однако в отношении других членов семьи речь идет уже не о всех имущественных и личных неимущественных отношениях между ними, а только о тех из них, которые прямо предусмотрены семейным законодательством. Кроме того, семейное законодательство может устанавливать пределы, в которых данные отношения подпадают под его воздействие. Например, семейное законодательство регулирует в настоящее время только некоторые аспекты опеки и попечительства, в частности отношения, возникающие в связи с воспитанием детей в семье опекуна.

Анализируя данную норму, можно сделать вывод, что семейное законодательство по-прежнему не содержит качественных материальных критериев, позволяющих отграничить семейные отношения от отношений, регулируемых другими отраслями права. Данные отношения выделяются лишь по формальным признакам. Они должны возникать между супругами или родителями и детьми, или между другими родственниками, или иными лицами, однако в последних двух случаях о регулировании таких отношений должно быть прямое указание в нормах семейного законодательства.

Как уже отмечалось, семейное законодательство не регулирует всех имущественных и личных неимущественных отношений и между супругами, и родителями и детьми. При отсутствии материального критерия для разграничения отношений, регулируемых семейным и гражданским правом, ответить на вопрос, какие имущественные отношения между родителями и детьми, а также между супругами являются семейно-правовыми, практически невозможно. Единственным способом, позволяющим определить, применимо ли в тех или иных случаях семейное законодательство, является выяснение того, существуют ли нормы семейного права, прямо регулирующие данные отношения. Если таких норм нет, необходимо выяснить, регулирует ли данные отношения гражданское право.